Теперь я все знаю про этот балет. И не надо мне про романтичную, но трагическую историю чистой и неземной любви! Все наконец прояснилось.

Случилось страшное, я смотрела балет – и не плевалась, не предавалась скорбным мыслям о броне традиции, превращающейся в шутовской кафтан, ну, и другие высокопарные мысли, которые лезут в дурную голову, когда на сцене скучно, плохо, и неловко. В общем, на этот раз было терпимо. Настолько, что сюжет вдруг сам прояснился сквозь романтично-драматично- классичестичное… происходящее на сцене действо.

Итак, давайте я изложу, что мы, как интеллигентные дети, помним о втором по значимости балете из нашего детства? (Первый – Щелкунчик, для тех кто озадачился нумерацией).

Ну, есть Принц, который все первое действие отплясывает с поселянами и поселянками. Тут вообще не важно. Потом с дуру ночью в белых колготках с одним арбалетом, которым, по балетной традиции, не напугаешь и воробья, оказывается на озере. Особо эрудированные тут вспомнят, что оно заколдованное, а эрегированные – что озеро заколдованно, потому что там целый табун девушек в коротких белых юбках, превращенных в лебедей. Где-то на заднем плане, как бедный родственник, мечется злобный черный коршун. Он то ли колдун, то ли Кощей, но тоже пернатый.

Пернатый табун возглавляет лебедь в короне. Ее зовут Одетта.  (Кстати, Принца, как анекдот, зовут Зигмунд, простите, Зигфрид, что не менее забавно).  А Одетта  то ли принцесса, то ли просто главная красавица, то ли еще что… Потом они все пляшут. Главная пара неожиданно и оригинально влюбляется друг в друга. Дальше оказывается, что надо всех расколдовать, то есть  сдержать клятву чистой любви (что, видимо, подразумевает, принцу нельзя смотреть на других куриц).  В этом месте метания злобного колдуна-Кощея  заметно активируются.  Но все эти несущественные подробности теряются на фоне сорока или чуть менее белых пачек и шедеврального  (а тут я на полном серьезе) танца маленьких лебедей.

Кстати, хозяйке на заметку, а также задротам что-где-когдашникам, там еще бывает мачеха-сова, которая тоже колдунья, и типа главная злодейка. То есть вот прям так чучело глазами на сцене и сверкало, потрясая 19-ый век этим неземным спецэффектом. Но этот персонаж  как-то естественно и справедливо по пути потерялся. А злобного коршуна стали звать Злобным гением, то есть Злым гением. Вот прям так, на полном серьезе и с большой буквы, чтобы было понятно, кто главный на болоте.

Что там дальше сквозь дымку лет вспоминается? Почему-то случается бал. Принц бодрячком, хоть всю ночь зажигал с пол сотней девчат. Ему пытаются сосватать невест. Но, или  по мужской линии его за ночь таки утомили, или после коротких мини-пачек, те, что до щиколотки, у воспитанных девиц, уже не будоражат. В общем, он нейтрален и не знает, куда деть букет. Потом… неожиданно… возникает Злобный гений с Одиллией, которая тоже лебедь, но черный. То есть пачка правильной длины, и это никого не смущает. Но Злобный гений не только злобный, он еще и гений. Одиллия, это его дочь (вот этот момент, в отличие от всего остального тумана и пуха, все помнят четко). Он превратил ее в близнеца Одетты. Только цвет не стал трогать. То ли, чтобы хорошо смотреться вместе, то ли дочь сказала – “папа, лицо мордуй, но святое – платье – не трожь!”. Но принца цветовые нюансы не смущают. Дальше опять любовь, но в другом оттенке. Принц радостно сообщает, что вот моя невеста…. Клятва нарушена. Зоопарк на болоте может дальше рассекать по волнам. И Злобный гений, если бы это было кино, злодейски бы расхохотался, ну, он тоже что-то такое делает вместе с дочуркой. В окне мечется белая Одетта. И тут до Принца доходит, какой же он дальтоник. Дальше он бросается на болото, где, к облегчению мужчин, балет не любящих, очень быстро либо расправляется со Злобным гением…  либо Злобный гений расправляется с ним…

Итак, может на сцене это и хорошо выглядит, но в трезвом пересказе не напоминает ли это легкий идиотизм? Если Гений злобный, то что, он сразу не мог Прынца приструнить? Причем тут он и озеро, причем тут он и девушки-лебеди, причем тут лебедята? Почем Одетта главная?  Почему она с короной на голове, и кто ей эту корону напялил (да, да, задроты помнят, что в первой редакции корона от дедушки-волшебника, и она защищает от злодея, но кого это волнует, но это опять же утерялось, ибо неважно и ничего не объясняет).

А теперь следите за руками. Единственный расклад, при котором все эта катавасия имеет проблеск смысла, хоть и весьма мыло-и-мелодрамотического, такой.

Злобный гений, действительно главный на болоте. Он волшебник (пока ничего не противоречит исходным данным?). Девушки на болоте превращенные в лебедей превращены все лично им. А теперь главное – это его гарем. А Одетта – любимая жена, поэтому и корона. И назначил он ее главной сам, ибо любимая в гареме это титул и статус, и руководящая должность.

Опять же, иначе, что бы делали на болоте лебедята, то есть маленькие лебеди. Девушек понятно зачем в лебедей превращать, а вот спиногрызов то зачем? А потому что это его дети, Гения и его пернатых наложниц. И судя по их задорному танцу, все там хорошо у них в их большой шведской семье.

Встревоженные же лебеди, встревожены появлением принца, и только, они не печальны, они взбудоражены. Потому что в первый раз за много лет увидеть чужого мужчину…

В свете такой трактовки Принц хоть и в белых колготках, но уже не такой белый.  Одетта – не такая наивно-пушистая. А Гений – не такой уж и злобный. Потому что Принц – лис в курятнике, Одетта – женщина средних лет в погоне за последним шансом, а Гений – или слабак, ибо что не надовал по шее сразу, или очень хитро-мудрый интриган, любит жену, и дает ей шанс вылечится от молодых любовников раз и навсегда, организовав ей желанную конфету, которая оказывается противной пилюлей. Злодей, аха…

Остается Одиллия. И тут особо забавно, и опять аплодисменты Гению. Ибо она дочь Гения, как сказано в либретто. Но! Почему она похожа на Одетту? Потому что… раз… два… три… бинго! Она ее дочка. То есть дочь Одетты и Гения.

Так и виду эту сцену. Гений, со слезой в голосе: “Доча, мы теряем маму! Выручай!!!”  И таки спас семью! Браво, Гений, браво! (Кстати, резвость Одиллии на балу можно объяснить не ее коварным характером обольстительницы, а более юным, чем у Одетты возрастом).

Все.

P.S. Пожалуйста, пожалуйста. Господа из балета! Поставьте кто-нибудь Озеро в такой трактовке. Это же будет прикольно, революционно, свежо и ново. Впишете свою страницу… Ну, и меня, как автора идеи укажите, всенепременно)))